Лодки, яхты, друзья.Автор: Эдуард Кузнецов На последней встрече в феврале 2004-го года с директором музея спорта Карелии Владимиром Федоровичем Киселевым мы говорили о том, что в его книге «Петрозаводск спортивный» совсем нет сведений о водных видах спорта вообще и о гребном и парусном спорте, в частности. Тогда же Киселев высказал просьбу, чтобы я, как спортсмен, занимавшийся этими видами с самого начала их развития в Петрозаводске, написал свои воспоминания. К этой его просьбе присоединился работник Комитета по национальной политике Карелии Петр Иванович Петров. Я долго собирался с мыслями. Вначале просмотрел все свои фотографии, сделал альбом, в основном, из любительских снимков, снятых фотоаппаратом «Смена-2» и, наконец, взял в руки авторучку. В этих своих воспоминаниях я использовал также рассказы старых приятелей и друзей-соперников, которым приношу глубокую признательность. Лодки.
В августе 1944 года, после освобождения Петрозаводска, наша семья возвратилась из эвакуации в родной город. В том же году я пошел в первый класс. В классе было более 30-ти школьников – одни мальчишки. Со многими из них нас связали, подружили последующие десять лет обучения. Учительница первая моя – Надежда Макаровна Воронова – замечательный человек. Сколько сил, труда, нервов, доброты и участия вложила она в каждого из нас известно только ей одной. Оглядываясь назад, убеждаешься, что ей мы должны быть благодарны всю жизнь. В тот год в первый класс пришли учиться мы, дети, испытавшие на себе ужас войны: бомбежки, голод, холод, потерю близких. На пальцах одной руки можно было сосчитать, у кого были полные семьи. Тем более велика забота и участие, которыми окружила нас Надежда Макаровна. Уверен, что светлая память о ней навсегда будет жить в наших сердцах. Шли годы, и мы последовательно переходили из школы №2 в №9 и затем в №22. Мои последние учителя тоже никогда не забудутся. Все они были замечательными профессионалами, щедро отдававшими нам свои знания. Эрик Васильевич Воронин – физика, Мария Михайловна Смолич – химия, Александр Сергеевич Александров – русский язык и литература, Таисия Ивановна Кононова – математика, Клавдия Самуиловна Смирнова – история. Они вложили в наши головы не только знания по своим предметам, но и отдали нам часть своей души. Годы учебы пришлись на период бурного восстановления народного хозяйства страны, разрушенного страшной войной, требующего огромных средств. Но и на физическое воспитание подрастающего поколения, не взирая на разруху, государство выделяло немалые деньги. В 1950-е годы в Петрозаводске действовал Республиканский спорткомитет, Городской спорткомитет, работали восемь спортивных обществ. Наш маленький стадион (сейчас он называется «Юность») имел трибуны для зрителей всего на 10 тысяч мест, и они никогда не были пустыми. На футбольном поле, на волейбольной, баскетбольной площадках с утра до вечера гоняли мячи, на городошной площадке со свистом летали биты. Зимой заливали каток, работал пункт проката коньков. Проводились конькобежные соревнования и четыре раза в неделю массовые катания. А в субботу и воскресенье – матчи хоккеистов. Все склоны онегзаводской ямки, примыкавшей к стадиону, были изрезаны следами лыж. В центре широкая раскатанная ледяная горка (сейчас там мемориал «Вечный огонь»). На ее длинном спуске с утра до вечера резвились дети, уступая всегда место взрослым. Даже моя мать однажды вернулась домой с этой горки с разбитой бровью. На Онежском озере в створе стоящего сейчас здания Педагогического университета располагалась водная станция, которую мы ласково окрестили «Динамка». В ее «ковше» размещались расчаленные на тросах обыкновенные лодки, которые мы называли «фофанами», для одного и двух гребцов. И было их более сорока. А в эллинге, на стеллажах хранились четыре клинкерных байдарки – тяжелые, неповоротливые. Если на фофанах проводились тренировки спортсменов разных видов спорта по программе общефизической подготовки, то на байдарки допускались только избранные. Специалистов-тренеров по гребле не было, и никто не мог толком вести занятия. Тем более, что байдарки еще и переворачивались, а спортсмен, естественно, оказывался в воде. Пять-шесть дней в неделю фофаны выдавались на прокат за весьма умеренную плату – 30 копеек в час. Так что желающие могли мгновенно приобщиться к водному спорту. Кстати, таковых было не мало. Чтобы получить лодку, приходилось час и два ждать очереди. Особенно в выходные дни. Было раздолье и для мальчишек: правое крыло водной станции, построенной еще до войны, оказалось почти разрушенным. Но остался довольно большой кусок настила. Песчаное дно, глубина до двух метров, солнце, воздух, вода и настил, на котором ребята грелись и загорали, что еще нужно мальчишкам. А на ближайшем расстоянии – около 300 метров, не доходя до пассажирской пристани, лежали на дне затопленные пять барж. Выстроившись в линию от берега в озеро, они закрывали от ветра и волны с севера акваторию порта. На берегу в створе этих барж, стояла клетушка – водная станция ДОСААФ. На воде покачивались 4-х и 6-ти весельные ялы – морские шлюпки. Вместе с ними стояли и два швертбота: «Олимпик» и «Ерш». На ялах проводились соревнования по гребле, по парусу, по морскому многоборью, состоявшему тогда из десяти видов отдельных упражнений. Самым интересным и зрелищным была комплексная гонка: экипажи шлюпок стартовали на веслах, подходили к берегу, высаживались на берег все, кроме старшины шлюпки, бежали кроссовую дистанцию, бросали гранату в цель. За это время старшина шлюпки, оставшийся на воде, должен был поставить мачту и поднять парус. Под парусом шлюпки шли дальше к финишу. … Дом, в котором жила наша семья, стоял в самом центре города на углу улиц Ленина и Дзержинского. Двор, где проходила большая часть свободного времени, располагался за большим двухэтажным барачного типа домом, стоящим вдоль улицы Ленина. В доме было сорок квартир. Двор наш был общим и для домов по улице Дзержинского, улице Красной и Комсомольской (ныне Андропова), так что ребятни собиралось достаточно много. Случались иногда ссоры и драки, но в основном, жили дружно. К этому обязывали и условия жизни – все удобства были на улице: водоразборная колонка, уборная, дровяной сарай. Учились мы все, в основном, в двух школах: 9–ой и 22-ой. После занятий все расходились по своим дворам. Большой дружбы между ребятами разных дворов не было. Отдельными кланами жили ребята голиковские, слободские, центральные, зарецкие, боповские и другие. У каждой группы свои интересы. Слободские увлекались бегом на коньках. Назову лучших: Анатолий Красильников, Валерий Прохоров, Алексей Глывенко. Живущие ближе к улице Военной (ныне Федосовой) занимались боксом. Это – Владимир Пилюшин, Радий Мазуровский. Ребята с Закаменского переулка хорошо играли в баскетбол, волейбол - под боком были площадки парка Пионеров. Память сохранила их имена: Алексей Самойлов, Геннадий Ананьев, Анатолий Лукашев, Владимир Казанцев, Михаил Епифанов. Наш двор ударился зимой в хоккей. Лучшими были: Анатолий Антипов, Вячеслав Васюков, Руслан Яковлев. А летом мы занимались греблей. Мы – это: Игорь Укконэ, Эдуард Кузнецов, Руслан Яковлев. И все поголовно играли в футбол. Самым заядлым футболистом нашего двора был Евгений Рубаев. Зимой я усиленно занимался лыжами и даже прыгал с трамплина вместе с такими знаменитыми мастерами, как Борис Носов, Николай Гусаков. И все-таки львиная доля моего свободного времени проходилась на озеро. В 1952 году я первый раз в жизни принял участие в соревнованиях гребцов. Затем, начал регулярно тренироваться и участвовать в состязаниях. В те годы занятиями гребцов руководили: Айно Францевна Вялима и Константин Федорович Лукин. Вообще-то, они специализировались в лыжных гонках. Но это зимой. А летом занимались общефизической подготовкой и греблей на фофанах – простых народных лодках, о которых было сказано выше. В 1955 году Правительством СССР было принято решение о проведении в 1956 году в Москве Первой послевоенной Спартакиады народов СССР. К участию допускались сборные команды союзных республик, помимо этого города Москва и Ленинград. В программу Спартакиады была включена гребля на байдарках и каноэ. Карело-Финская ССР начала подготовку команд. Всем ведущим гребцам – «народникам», ходившим на фофанах, предложили попробовать себя в этих экзотических видах. Сразу же были приобретены несколько байдарок и каноэ. Мы, не теряя времени, приступили к тренировкам. Навыков и знаний особенностей этого вида гребли ни у кого не было, и за одну тренировку байдарочники три-четыре раза переворачивались, каноисты вылетали из лодок, как пробки из бутылок шампанского, не успев ничего понять. Но, со временем кое-какие навыки появились. Юрий Афанасьевич Ковалев съездил на семинар в Москву и дело пошло. Все, чему научился, передавал нам. К осени все наши ребята уверенно держались на плаву. В сентябре сборная команда К-ФССР приняла участие в осеннем первенстве Ленинграда. Участию в этих соревнованиях мы были обязаны знаменитой байдарочнице, 23-х кратной чемпионке СССР Нине Васильевне Савиной из Ленинграда, которая две недели в августе провела в Петрозаводске и передавала нам свой опыт. Правда Онежское озеро приняло ее не очень любезно – в первый свой выход на байдарке Нина Васильевна перевернулась. Когда поступило предложение попробовать свои силы в байдарках и каноэ, все ринулись к байдаркам – они понятнее: сидишь внутри лодки и гребешь веслом с двумя лопастями то с одного, то с другого борта. К тому же имеется руль, управляемый ногами. А что такое каноэ? Представьте себе яйцо, разрезанное вдоль пополам без содержимого – одна скорлупа. Внутрь скорлупы на одно колено поставлен гребец и у него обыкновенное весло с одной лопастью, и грести он должен постоянно с одного борта. А лодка должна идти прямо! Первыми опробовали каноэ Юрий Афанасьевич Ковалев и Павел Владимирович Панфилов. За ними в каноэ встали Николай Логинов и я. Позже к нам присоединились Валентин Гришкевич, Павел Прыгун, Павел Зимин, Анатолий Жданов, Леонид Клементьев, Виктор Долгов … В байдарке тон задавали среди мужчин Константин Лукин, Константин Назаров, Владимир Фролов, Иван Соловьев, Евгений Кургачев, среди женщин преуспевали Валентина Сивцова, Антонина Каракулева, Нина Тибурева, Нина Сытник, Антонина Мартынова. Наконец, определился состав сборной команды Карелии. Надо сказать, что результат выступления оказался очень неплохим: два Константина Назаров и Лукин в байдарке двойке вышли победителями. Призерами стали пары: Фролов-Соловьев, Тибурева-Мартынова, Сивцова-Каракулева. Слабее выступили гребцы на каноэ. В призерах не было никого, но было зато ценное приобретение – опыт. Появилась надежда не ударить в грязь лицом на Первой Спартакиаде. Август 1956 год. Москва. Спартакиада народов СССР! Крупнейшее в мире спортивное соревнование, на котором число видов спорта и участников превосходило Олимпийские игры. Команда Карело-Финской ССР участвовала, как сборная РСФСР-4. Почему? В начале 1956 года Правительство СССР изменило статус республики и из Союзной, она стала Автономной. Учитывая огромные средства, затраченные на подготовку команд по разным видам спорта, решили Карелию допустить, как сборную команду РСФСР-4.
Наша делегация отправилась в Москву. В состав команды по гребле вошли почти 40 спортсменов. Все они прошли усиленную подготовку. Если 1955-й год был годом ознакомления с этим видом спорта, его становлением, участием в первых соревнованиях, то усиленные занятия физической подготовкой в осенне-зимний период, напряженные тренировки на весеннем сборе в Херсоне, участие в зональных соревнованиях СССР в Риге, позволили нам уверенно чувствовать себя на воде. Оценка выступления команды гребцов Карелии в Москве на Спартакиаде была удовлетворительной – в общем зачете мы оказались одиннадцатыми из восемнадцати команд. Успешно выступил Константин Васильевич Назаров – он выполнил норматив Мастера спорта и был включен в состав сборной РСФСР. Успешно выступили девушки. Я тоже пробился в финал гонки на каноэ одиночке на дистанции 1000 метров. Вклад команды гребцов в общую копилку Карельской делегации был третьим по весомости после велосипедистов и стрелков. На Спартакиаде 1956 года в Москве взошла яркая звезда Константина Назарова, упрямого, трудолюбивого карела из Олонца. Занятое им 6-ое место на дистанции 10000 метров позволило ему войти в состав сборной команды РСФСР, где он успешно выступал более десяти лет, удостоился звания Заслуженного мастера спорта. Назаров побеждал на Европейских, Мировых состязаниях. Но, увы, он был из далекой, провинциальной Карелии. Это обстоятельство не позволило ему быть в составе Олимпийской команды – туда зачисляли только учеников именитых тренеров. Жаль! Костя наш был сущий самородок! Осенью 1956-го года мы могли потерять нашего лидера – Константина Назарова. Воодушевленный достигнутым на Спартакиаде результатом он буквально не вылезал из байдарки. В октябре при довольно сильном волнении Онежского озера на одной из тренировок его байдарка перевернулась. Фартук из прорезиненной ткани, закрывающий кокпит от попадания внутрь лодки воды, облепил ноги спортсмена и не давал ему плыть. С водной станции сразу же выскочила гребная лодка с Игорем Укконэ и Русланом Яковлевым. Они вовремя подоспели и подняли нашего славного гребца из воды. Вернусь назад, чтобы вспомнить, как же команда готовилась к Спартакиаде. Весной 1956 года в первых числах апреля кандидаты в состав сборной команды выехали на весенний учебно-тренировочный сбор в Херсон. У нас еще лежал местами снег, Онего покрыто льдом, а на юге бушевала весна, шумело половодье. Руководителем сборов назначили Константина Федоровича Лукина. Был установлен порядок – две тренировки в день. С утра - гребля, после обеда и отдыха – физическая подготовка. Специализированные гребные тренировки проводились в плавнях Днепра, физподготовка – на спортивных площадках города. Правый берег Днепра, где расположен город, довольно высокий. Левый – низкий, заросший деревьями и кустарником. Чуден Днепр при тихой погоде, но когда в половодье несет он свои воды к Черному морю, то представляет собой широкую бурную реку с сильным течением. Плывут кусты, вывороченные с корнями деревья. Поэтому тренировки проводились на залитом левом берегу в протоках. Здесь вода спокойная и течение слабое. Перейдя через Днепр, мы оказывались значительно ниже города и за время тренировки проходили довольно приличное расстояние, чтобы оказаться выше города при возвращении обратно по течению, ибо выгрести против течения на легком спортивном судне практически очень трудно. Возвращение домой через Днепр мы рассчитывали так, чтобы течение нас сносило именно на базу. К сожалению, однажды этот переход чуть ли не окончился трагически. Дело было так. Выйдя из протоки, мы увидели, что на середине широкого Днепра на двух якорях стоит грузовое судно «Андрей Жданов». Причем, стоит так, что если обойти его по носу, то на базу попадешь, а если пройти по корме, то придется выгребать против течения, и уж тогда подниматься к базе. Первыми благополучно прошли мужчины на байдарках, но когда после них пошли наши милые женщины, случилась беда. Байдарке Жени Игнашковой не хватило высоты и ее течением бросило на якорную цепь судна. Лодку мгновенно разломило пополам. Женя успела ухватиться за кормовой обломок байдарки. При движении байдарки по дистанции для ее удержания на прямом курсе используется, естественно, руль. Он установлен в корме лодки и управляется тросом, идущим от педали, укрепленной в носу лодки, под ногами гребца. Заделка троса от носа лодки до кормы оказалась очень качественной. Это удержало на якорной цепи разломившуюся байдарку, две ее части, носовую и кормовую. Экипаж судна увидев такую беду, собрался на носу корабля, но сверху оказать помощь никак не смог. От базы сразу же отошел катер. С большим трудом спасателям удалось разжать руки спортсменки. Она держалась мертвой хваткой. Если бы не этот крепкий рулевой тросик, который был внутри байдарки, Женю ждала неминуемая гибель. Выплыть из-под корабля, куда ее затягивало течение, она не смогла бы. Благотворное влияние весенней южной природы, усиленное питание, активные тренировки позволили нам набрать хорошую спортивную форму и в июне наша команда приняла участие в зональном первенстве СССР в Риге. Увы, прибалтов обыграть мы не смогли. У них были богатый опыт, знания, практика. Команда наша заняла четвертое место. Вернувшись в Петрозаводск, мы проводили тренировки уже на Онежском озере, а непосредственно перед выездом в Москву, был проведен сбор в Кончезере. Участие нашей команды в Спартакиаде подтолкнуло руководителей спортобществ Карелии обратить внимание на греблю. Ею начали заниматься в «Спартаке», «Воднике», «Динамо», «Трудовых резервах», «Буревестнике». Сборные команды принимали участие в 1957-1958 годах в первенствах РСФСР, в 1959 году команда участвовала во Второй Спартакиаде России в Ленинграде, на только что построенном гребном канале. Почти все наши лодки прошли в финалы. Я выступал в каноэ-двойке в паре с Валентином Гришкевичем на дистанции 1000 метров. Заняв второе место в заезде, мы вышли в финал. В финале же нас постигла неудача - шедшая сзади лодка новгородцев ударила нас в корму, развернула поперек дистанции. Результат – шестое место, дисквалификация противника. Нам же не хватило до норматива мастера спорта полсекунды! Обидно! Валентин в лодку больше не сел. Я по инерции продержался в гребле еще два года и в 1961 году полностью перешел в парусный спорт… Яхты.
Это любимое мое стихотворение шведского поэта Юнната Рейтера. С него хочу начать главу о яхтах и парусах. В октябре 1954 года меня, Игоря Укконэ, Владимира Агафонова пригласил к себе Председатель спортобщества «Буревестник» Андрей Васильевич Олюшкин и завел разговор, который нас ошарашил. Вот его суть. Яхт-клуб Центрального Совета «Буревестник» в Москве списывает яхту и предлагает ее нам, в Петрозаводск. Конечно, мы уже не раз ходили на швертботах Морского клуба и имели элементарное представление о парусе, но тут – яхта! Брать, не брать. Понятно брать! Яхта – наша голубая мечта! Почти сразу в Москву выехал начальник водной станции Владимир Александрович Чубарин. Он был хорошим хозяйственником, в порядке содержал лодки и водную станцию. Вообщем, выбор руководства общества пал на него. В начале декабря яхта прибыла. Получили ящик, в котором находилась сама яхта, отдельно мачта, гик. Поставили ящик у причала пассажирского порта, там, где сейчас стоит величественный царь Петр, и решили до весны не трогать. Мачту и гик убрали на водную станцию. С нетерпением ждем весну. В апреле вскрыли ящик и увидели корпус килевой 10-ти метровой красавицы-яхты. Такую никто из нас еще не видел. Что с ней делать? С чего начать? Та литература, которую мы проштудировали за зиму, почти не давала ответы, как готовить яхту к навигации. На второй день, когда мы сидели возле яхты и обменивались предложениями, к нам подошел невысокий мужчина, спросил: - Чья яхта? - Наша. - А конкретно? - Спортобщества «Буревестник». На следующий день он был у яхты раньше нас. - Давайте знакомиться. Яхтенный капитан Юрий Геннадьевич Петерс, преподаватель Петрозаводского университета. Готов быть у вас капитаном. А вы станете первыми членами экипажа. Идет? Тогда за дело. И началась работа. Яхта три года стояла на задворках клуба в Москве, потому что была снята из разряда классификационных судов и уже не могла принимать участие в крупных соревнованиях. У москвичей интерес к ней пропал. За это время яхту превратили, чуть ли не в отхожее место и потребовалось весьма много сил и времени, чтобы привести ее в надлежащий вид, вымыть, вычистить. Работы было много. Но глаза боятся, а руки делают. Тем более, что капитан оказался весьма придирчивым и строгим товарищем, требующим дисциплины и порядка. Забегая вперед, скажу, что Юрий Геннадьевич Петерс был избран первым председателем Парусной федерации нашей республики и активно работал в ней до самой смерти, до 1989-го года. В конце июня 1955 года мы спустили яхту на воду. Наша, именно наша килевая яхта «Наяда» класса Л-3 по международной классификации имела 10,8 метра в длину, 1,8 метра в ширину, 1,7 метра осадки. Высота мачты - 11,5 метров. В комплект к корпусу прилагались 2 паруса – грот и стаксель 45 квадратных метров. И все. Ни одного блока, талрепа, ни одного шкота, фала. С невероятным трудом яхта все же была укомплектована. Полтора месяца под руководством Петерса первый экипаж осваивал азы парусов. И хотя мы уже пробовали свои силы на швертботах Морского клуба, наша килевая яхта не шла ни в какое сравнение. Тут было все сложнее. 6 августа 1955 года начался первый большой выход в озеро. Маршрут Петрозаводск – Кондопога – Петрозаводск. Экипаж яхты: Капитан – Юрий Геннадьевич Петерс. Помощник капитана – Владимир Агафонов. Матросы – Вадим Хаит, Игорь Укконэ и Эдуард Кузнецов (по совместительству – кок). Получил я эту должность совершенно неожиданно. Добровольно никто обязанность кока брать не соглашался. Решили: будем готовить все по очереди. Кинули жребий, кому начинать. Первым оказался я. Сборы затянулись и когда мы отошли от пирса водной станции все вдруг дружно захотели отобедать. Я надел белый фартук и приступил к обязанностям. Около степса установил керогаз, быстро сварил макароны, заправил тушенкой. Вскипятил чай. И вот тут я попался. Конечно, все очень хотели есть, а может действительно у меня получилось довольно съедобное блюдо. Все хором приняли решение закрепить за мной должность судового кока. Сопротивление мое не увенчалось успехом. Капитан решение команды утвердил. Три дня по три раза в день приходилось готовить еду. Учитывая условия, в которых приходилось работать, это занятие было далеко не романтичным. Первый наш дальний выход за пределы Петрозаводской губы, длился четыре дня. Мы прошли острова Суйсари, Шардонские и Вороньи острова, пристали в Кондопоге. Там произошло даже маленькое приключение. Весь экипаж, кроме капитана, отправился на танцы в Дом Культуры. Нас четверо. Ребята все молодые, симпатичные, каждый за метр восемьдесят ростом. Итак, появились новые лица на танцах. Местным парням это явно не понравилось и нам пришлось досрочно покинуть танцплощадку. Как бы тут сказать поделикатнее, в общем пришлось нам спасаться от преследователей. Хорошо, что капитан, видя наше отступление, отдал швартовы, и яхта сразу отошла от причала. А на воде нас уже не достанешь! От впечатлений первого дальнего плавания, а прошли почти 120 миль – все были в восторге. Стояла прекрасная слабоветренная погода, светило ясное солнце, мы были молоды, веселы и смотрели вперед с надеждой. В тот же год наш Петрозаводский Морской клуб ДОСААФ закончил строительство пирса своей водной станции. Пирс вытянулся на 80 метров в озеро параллельно причалам пассажирского порта в 150 метрах от него. К оголовку пирса затопили старую баржу, параллельно берегу. Образовался закрытый водоем, на территории которого разместили шлюпки, лодки, катера и яхты. На барже построили двухэтажную надстройку. В ней разместились учебные классы, актовый зал, служебные помещения. В трюме работала своя автономная котельная. На треть длины над пирсом был выстроен навес, куда убирались шлюпки на зиму. Там же под навесом зимой и летом хранились несколько скутеров. По своему статусу Морской клуб ДОСААФ не культивировал спортивную греблю на байдарках и каноэ, а тем более парусный спорт. Добровольное общество содействия армии, авиации и флоту развивало водные военно-прикладные виды спорта: водно-моторный, морское многоборье, подводный. Но начальник Морского клуба Виктор Михайлович Шишмолин пошел навстречу просьбам руководителей спортобществ и по согласованию с Председателем обкома ДОСААФ Анатолием Васильевичем Евсеевым приютил наших гребцов и яхтсменов. К тому времени, а это уже был 1958 год, старая «Динамка» совсем пришла в негодность, средств на ее реконструкцию не нашлось, и ее снесли. В это же время и сам Морской клуб получил из Ленинграда несколько старых швертботов и на базе клуба начала работать парусная секция. В 1960 году в клубе базировалось уже 8 швертботов и наша килевая яхта «Наяда». В 1961 году я перешел работать в систему профтехобразования. Секцию гребли в «Трудовых резервах» вел Алексей Николаевич Архипов. Его байдарки также базировались в Морском клубе и мы быстро нашли общий язык, согласовали планы развития паруса. Уговорили сначала председателя «Трудовых резервов» Алексея Алексеевича Львова, а затем, с его помощью - начальника Управления профтехобразования Николая Павловича Лыкова. Не малую роль в этих переговорах играл и наш капитан Петерс, который взял на себя решение вопроса о получении фондов на новые яхты. В те годы яхт и швертботов в СССР строилось очень мало, и делили их поштучно в Москве, в Спорткомитете Советского Союза. Официально получить фонды на парусные суда нам не светило, и Петерс предложил свою схему. Начальник Управления профтехобразования Лыков согласился оплатить в самом конце года счет за швертботы и наш Юрий Геннадьевич Петерс выехал в Ленинград на экспериментальную верфь спортивного судостроения. Какими правдами и неправдами эта сделка получилась, история умалчивает. Но факт остается фактом. 28 декабря 1963 года Юрий Геннадьевич вернулся из Ленинграда со счетом на руках. Договор был такой: заканчивался год, верфь нуждалась в деньгах, чтобы достойно отчитаться в выполнении финансового плана. Счет оплачивается Управлением профтехобразования 30-го декабря, а швертботы отгружаются в первом квартале 1964 года. Лыков согласился на этот вариант, так как в Управлении оставались неиспользованные средства, за что по головке тоже не гладили. Оплату провели и в марте к нам поступили первые долгожданные новенькие швертботы. Сразу восемь единиц! Через год операция была повторена, и на водной станции Морского клуба разместились новые швертботы. К тому времени, и Морской клуб также получил из Ленинграда партию швертботов, отслуживших некоторый срок. Наш парусный флот резко вырос. Количество судов достигло сорока! Средства вложены, швертботы приобретены. На базе Петрозаводского профтехучилища №14 начала работать парусная секция «Трудовых резервов». На общественных началах я вел занятия с новичками. На базе самого Морского клуба ежегодно осенью проводился набор молодежи в парусную секцию. Набирали около 50 человек. Занятия проводились с октября по апрель два раза в неделю. Руководили занятиями на общественных началах самые опытные и авторитетные спортсмены: Балагуров, Яковлев, Кузнецов, Трубачев. Весной все новички распределялись по действующим экипажам и включались в работы по подготовке яхт к навигации, закреплялись на эти яхты до конца сезона. Летом, когда начинались массовые выходы яхт в озеро, действовала строгая дисциплина. Перед началом навигации составлялся реестр яхт, допущенных к самостоятельным плаваниям. Рулевой, в соответствии со своей квалификацией, имел определенный район плавания, оговаривалось и время нахождения в озере. Регулярно велся журнал регистрации выхода яхт, в котором фиксировалась фамилия рулевого, яхта, время выхода и контрольное время возвращения, поименный состав экипажа. Нарушители правил строго наказывались. К счастью, таковых было очень мало. По инициативе Федерации уже в 1965 году была проведена первая встреча яхтсменов городов Северо-Запада. В ней приняли участие команды Карелии, Новгорода, Архангельска, Мончегорска. Яхты гостям предоставляли мы, хозяева соревнований. Поскольку яхты были одного класса «М» и «Ф», но разной постройки, они, конечно же, обладали разными ходовыми качествами. Поэтому проводились гонки с пересадкой экипажей. В каждой последующей гонке экипаж выступал на другой яхте. Таким образом, спортсмены оказывались в равной ситуации и по сумме очков за каждую отдельную гонку регаты (проводилось не менее 5 гонок) определялся победитель. Эти соревнования проводились три года, после чего от них отказались, так как нигде более в стране они не практиковались. Поскольку парусным спортом увлекались люди, работающие на разных предприятиях Петрозаводска, они, конечно же, хотели соревноваться на своих яхтах. И вот начали склонять, уговаривать руководство своих предприятий, чтобы те выделили деньги для приобретения яхт. Парусный спорт дорогой. И не только в нашей стране. Во всем мире яхты стоят довольно дорого. И все же настырные наши яхтсмены деньги доставали. С большим трудом, но доставали. Приобрел яхту «Дракон» Онежский тракторный завод. Беломорско-Онежское пароходство купило новую пластиковую яхту «Конрад». Карельский филиал Академии наук разорился на яхту польской постройки «Руна». Не отстал и завод «Авангард» - у заводских яхтсменов появилась тоже польская яхта. Кроме того, руководство завода разрешило яхтсменам постройку своими силами трех яхт. По линии развития выпуска товаров народного потребления «Авангард» начал строить маленькие туристские яхты типа «Ассоль». Из первой же партии заводским яхтсменам выделили три судна. Таким образом, к 1975 году в гавани Морского клуба базировалось уже около 50 яхт. На соревнования выходили более 30 яхт, до 70 спортсменов. Радовались мы. Росло число яхт, росло число спортсменов. За сезон проводилось 7-8 соревнований. Наши яхтсмены набирались опыта. Начиная с 1965 года, сборная команда Карелии начала принимать участие в выездных соревнованиях. Мы участвовали в Поволжской регате, чемпионатах России, матчевых встречах. Карельские яхтсмены осваивали акватории Таганрога, Городца, Архангельска, Калининграда, Мончегорска, Ленинграда. Отдельной строкой стоит первая и увы пока единственная поездка одного экипажа на соревнования в США под командой капитана Владимира Васильевича Богатырева. Там проводилась международная парусная регата на озере Верхнее Онтарио. Рассказывая о парусе тех лет, о яхтах, следует сказать самые добрые слова о людях, которые никогда и ни в чем не отказывали нашим яхтсменам. Это: начальник клуба Виктор Михайлович Шишмолин, начальник водной станции Олег Иванович Чиж, капитаны учебных судов Анатолий Васильевич Базегский, Анатолий Васильевич Круглов. Спасибо вам, дорогие друзья. Вы навсегда останетесь в истории парусного спорта Карелии. Параллельно соревнованиям, походам выходного дня, не прекращалась и учебно-тренировочная работа. Если теоретическими знаниями яхтсмены запасались в зимний период, то летом занятия были чисто практические. Начинающие яхтсмены отрабатывали навыки управления яхтой при подходе к предмету на воде, подходе к пирсу, управление парусами при поворотах. Занимавшиеся на швертботах, обязательно учились поднимать лодку в вертикальное положение после опрокидывания. Для отработки поворотов яхт, при соревнованиях и тренировках, использовалась такая система. На основе армейского телефонного провода длиной 200 метров была изготовлена линия установки буйков. На расстоянии в 25 метров к основному проводу привязывались трехметровые поводки, на свободных концах которых закреплялись надутые камеры волейбольных мячей, окрашенные в яркий оранжевый цвет. Гребная лодка выходила в озеро, устанавливала на грузе начало провода и шла по ветру, сзади разматывался провод, на воде появлялись цветные буйки. Таким же образом ставилась вторая параллельная линия. Яхта должна была пройти против ветра и по ветру (змейка) обойти все буйки. Использование этой системы позволяло новичкам довольно быстро овладеть управлением яхтой. В 1950-70-ые годы, все увлекающиеся водными видами спорта, собирались в Морском клубе ДОСААФ. Здесь базировались: гребцы на байдарках и каноэ, яхтсмены, морские многоборцы, водно-моторники, подводники. Морской клуб располагался в самом центре набережной Онего, и руководство ДОСААФ понимало, что клуб в какой-то степени является лицом города. Ежегодно вдоль набережной озера силами спортсменов клуба проводились три праздника на воде. Первый - в честь освобождения Петрозаводска в июне, второй - это День Военно-Морского флота в июле и третий в День Авиации в августе. К участию в этих праздниках привлекались не только спортсмены, но и учащиеся Петрозаводского Речного училища, любители, личные катера которых базировались в клубе. Приглашались и военные моряки, находившиеся в командировке на заводе «Авангард». Подготовка праздников проводилась очень тщательно. Начальником Морского клуба Виктором Михайловичем Шишмолиным утверждался сценарий, проводились репетиции. Каждая лодка, катер, яхта знали точно свое место и время нахождения на воде, свои маневры. Открывался праздник торжественным прохождением катеров, на каждом из которых матросы в парадной форме держали флаг СССР и флаги Союзных республик. Затем проводились заезды по гребле, водно-моторные соревнования и конечно, парусные гонки. Чаще всего, именно они привлекали многочисленных зрителей, собиравшихся на набережной. Обычно как можно ближе к берегу, устанавливалась система буйков, описанная ранее. Накануне определялись две команды по четыре швертбота в каждой, которые разыгрывали эстафету. Яхта, прошедшая дистанцию опускала в воду флажок, его подхватывала идущая на следующем этапе. Вся интрига этой показательной эстафеты заключалась в том, что команды подбирались не равные по силам. Одна явно опережала другую и вот тут-то и была заложена изюминка. Яхта — лидер, а это всегда был швертбот класса «Летучий голландец», заранее получал задание - положить лодку парусами на воду, затем поднять ее и придти первым. Наиболее успешно этот трюк проделывал экипаж: Владимир Кузнецов - Михаил Кочалов. Все эти действия комментировались по громкой связи, которую обеспечивали спортсмены радиоклуба. Заканчивался праздник прыжками на воду спортсменов-парашютистов авиаклуба. В 1976-ом году при проведении праздника в честь Дня Военно-Морского флота едва не произошел трагический случай. Головной катер, на котором несли флаг СССР, закончил свой проход и подходил к входу на акваторию клуба. В этот момент из-за здания клуба вывернулся посторонний катер, не участвующий в празднике, выход которого в озеро, вахтовая служба просмотрела. Столкновение казалось неизбежным. Участвующий в параде катер вёл Леонид Фёдоров, мастер спорта по водно-моторному спорту, чемпион СССР. В сложившейся ситуации он принял единственно правильное решение: локтем правой руки он столкнул своего матроса за борт, левой рукой резко дал полный газ. Облегченный нос катера задрался высоко вверх и взлетел над катером - нарушителем. Катер Фёдорова перелетел через «чужака» между местом водителя и двигателем. Более того, в момент взлёта Фёдоров успел выключить двигатель своего катера. Эта «встреча» закончилась всего лишь непредвиденным купанием матроса и мелкой поломкой борта катера-нарушителя. Поскольку данный эпизод произошел практически уже после торжественного прохождения, на него обратили внимание всего два человека. Разумеется, их рассказу не поверили. Но на следующий год накануне очередного Дня Военно-Морского флота, когда собрались яхты для участия в соревнованиях на «Кубок Онего», у пирса появилось объявление: в актовом зале состоится просмотр любительского фильма о праздновании прошлогоднего Дня ВМФ, фильма снятого с борта яхты. Подзаголовок: «Карельские каскадёры». И вот тут всем продемонстрировали проявленную Леонидом Фёдоровым завидную реакцию, знания и умение. Вряд ли найдется человек, идущий по набережной такого водоема, как наше чудесное Онежское озеро, и увидевший скользящую по воде яхту, который отведет взгляд. Наверняка он придержит шаг и проводит яхту долгим взглядом. Красивое, завораживающее зрелище. А если еще яхты, изменив курс, движутся по ветру и ставят спинакер - оторваться просто невозможно. Разноцветные паруса наполненные ветром! И никто не задумывается, сколько сил необходимо вложить, чтобы яхта вышла в озеро, в море. В годы становления паруса, когда все яхты базировались в Морском клубе, в народном хозяйстве, страны существовала строгая плановая система распределения фондов и лимитов на различные товары и материалы. В свободной продаже очень трудно было купить необходимые материалы, да и средств никто не выделял. Морской клуб ДОСААФ конечно получал кое-какую краску для ремонта своих учебных судов, но это была шаровая (серая) краска и железный сурик, которыми красили шлюпки, прогулочные лодки - фофаны и суда. А разве подымится рука покрасить красавицу яхту в унылый защитный серый цвет? Где взять качественное разноцветье, где взять троса, другие материалы. Ну, а если вдруг повезет и попадется необходимое — как оплатить? Ведь занималась парусом, в основном, молодежь. Если рулевые — капитаны яхт и были людьми постарше, так у всех были семьи, оторвать от семейного бюджета какую-то сотню рублей подчас было не под силу. Бизнесменов — спонсоров тогда не было. К тому же, подавляющее большинство членов экипажей — матросов вообще были учащиеся: студенты, курсанты. Как говорится голь перекатная. Однако Совет федерации парусного спорта Карелии нашел вариант, как получить хотя бы минимальные средства. При проведении соревнований работа судейской коллегии оплачивалась наличными. Составлялся план, по которому экипажи всех яхт поочередно привлекались к судейству. Полученные деньги сдавались казначею. Таким образом, мы убивали сразу два зверя: спортсмены получали навыки проведения соревнований, федерация имела пусть и не большие, но средства. По своей основной производственной деятельности многие члены парусного братства выезжали в командировки. Всем им давалось задание: по-возможности посещать яхт-клубы других городов и приобретать за наличный расчет дельные вещи: такелажные скобы, блоки, стопора и прочее. Сюда и уходили наши скудные средства. Это было крайне необходимо, так как в Петрозаводске таких вещей достать просто было негде. Замечу, что не отремонтированную, не покрашенную яхту техническая комиссия в море не выпускала. Долгие годы все яхтсмены, имеющие авторитет на производстве, работали на парус. Юрий Геннадьевич Петерс на Онежском тракторном заводе договорился, чтобы ему отпустили краску, Руслан Николаевич Яковлев выбивал троса на «Петрозаводскбуммаше», Виктор Иванович Орлов, Владимир Дмитриевич Тихонов через отдел снабжения завода «Авангард» доставали эпоксидную смолу, клей, многие материалы необходимые нам и используемые в производстве на судостроительном заводе помогал доставать Владимир Михайлович Коробицын. К началу весны в каптерке парусной секции накапливались почти все материалы необходимые для ремонта. Согласно предоставляемой дефектной ведомости, утвержденной технической комиссией, экипажу яхты отпускались необходимые материалы. Когда открывалась навигация, яхты радовали глаз всеми цветами радуги. Необходимо учесть, что все работы проводились руками членов экипажей. Яхтсмен обязан уметь не только управлять яхтой, но шить и вязать узлы, пилить, строгать, красить и еще выполнять много, много различных работ. Никто за них ничего не сделает. Все своими руками! Просторы Онежского озера, берега изобилующие грибами и ягодами, богатая рыбалка всегда привлекали не только местных жителей. С каждым годом на Онего все больше появлялось яхт из Ленинграда и особенно из Москвы. Время, необходимое на дальний переход, конечно, сокращало возможность проведения отпуска на Онего, но из этого положения выходили довольно просто: один экипаж шел на Онего и затем передавал яхту другому экипажу, который шел обратно. В июле 1972-го года у причала Морского клуба ДОСААФ накануне дня Воеено-Морского флота ошвартовались восемь яхт из Москвы. Из них только одна яхта была построена именно для дальнего плавания. Ее имя было символично – «Онего»! Командовал ею заслуженный ветеран парусного спорта, теоретик, судья — Николай Владимирович Григорьев. Все яхтсмены знают его учебники по парусу: «Школа яхтенного рулевого», «Школа яхтенного капитана». Другими яхтами, в основном, это были перестроенные руками яхтсменов, яхты гоночного класса «Дракон», командовали также заслуженные, опытные капитаны: Евграф Евграфович Смирнов, Леонид Владимирович Сухов, Матвей Елизарович Понаморев, Николай Николаевич Муранов. Собравшись вместе, они решили провести на Онего гонки в зачет Московской крейсерской регаты. Обратились за содействием к руководству нашего клуба ДОСААФ. Там одобрили это начинание. Так родилась регата крейсерских яхт на «Кубок Онего». Первым судейским судном первой регаты стал «Малыш», перестроенный из морского ЯЛ-1б руками экипажа Яковлева, парусно-моторный баркас. Руководство клуба заявило только одно требование — участие яхт в празднике Дня Военно-Морского флота. Так родились парады яхт, и утвердилось постоянное время проведение гонок - ко Дню военных моряков. На следующий год соревнования усилиями московских яхтсменов получили статус Российских. Стала проводиться по правилам крейсерских гонок регата протяженностью не менее 400 миль. Первая гонка была только одна - I00 миль. Восемь лет подряд за проведение и обеспечение соревнований отвечал спорткомитет Карелии, хотя Москва и выделяла нам некоторые средства. Основным вопросом, требующим решения, стало обеспечение судейской коллегии специальным судном. Финансирование регаты было крайне скудное, и на официальную аренду судна средств не оказалось. В разные годы, пока над регатой не взял шефство Балтийский флот, этот вопрос решался очень трудно. Свое содействие оказывала инспекция по охране водных ресурсов, представляя корабль с прекрасным экипажем: Александр Крикунов, Валентин Богомолов, Роберт Виноградов, Юрий Соловьев. Лоцманский белоснежный катер «Буревестник» чаще других обеспечивал регату. Привлекался учебный корабль (малая канонерская лодка) клуба ДОСААФ с командой: Анатолий Васильевич Базегский, Анатолий Васильевич Круглов, Артур Михайлович Громов, Илья Александрович Баранов. Не отказывал в содействии и авиаполк, выделяя свой катер «Янтарь» под командованием Александра Мальцева и Олега Тихомирова. С 1980-го года шефство над «Кубком Онего» в части обеспечения судами для работы судейской коллегии, взяла на себя военно-морская база Балтийского флота, и вопрос передвижения по дистанции был снят. В последние годы шефство над гонкой взял клуб «Юный Моряк», директор Анатолий Иванович Никитин. Он выделяет, два судна из состава своего флота. Ранее, в 1974 году, был такой казус: буквально через час после старта вышел из строя судейский корабль (тогда малая канонерская лодка) и судейской коллегии пришлось ехать поездом в Медвежьегорск, дабы принять промежуточный финиш этапа и дать старт следующему этапу. Были и такие случаи, когда финиш принимали в районе Ялгубы на мотолодке «казанка», а контроль за прохождением яхт, у мыса Бесов Нос обеспечивался гребной лодкой типа «кефаль». Но трудности для того и существуют, чтобы их преодолевать. Те бытовые условия, в которых работала судейская коллегия первых лет, нельзя назвать даже спартанскими. Так, на канонерской лодке не было ни кубрика для отдыха, ни гальюна, ни камбуза. Пищу готовили при помощи импровизированной плиты, установленной за ходовой рубкой на палубе. Она представляла собой несколько кирпичей и паяльную лампу. Но и здесь Ирина Владимировна Городецкая варила отличную манную кашу на сгущенном молоке. Судья республиканской категории, главный секретарь, член союза художников СССР — маленькая, худощавая, энергичная женщина во время гонок не расставалась с карандашами, и при подведении итогов соревнований экипажи яхт получали дружеские шаржи, в которых отражались те или иные особенности экипажей и яхт. Рисунки эти были дороги не менее, чем завоеванные дипломы и призы. Информация о наших соревнованиях прошла по Северо-Западу России, и через год число участников выросло до двадцати. Пришли яхтсмены Калинина, Ленинграда, Череповца. Возглавил судейскую коллегию Николай Владимирович Григорьев, обязанности главного секретаря исполняла Ирина Владимировна Городецкая. Состав судейской коллегии не менялся четыре года. Все эти годы я занимался подготовкой к соревнованиям на общественных началах, поскольку был Председателем федерации паруса в Карелии, а во время соревнований выполнял обязанности заместителя главного судьи. В 1976 году, после кончины Николая Владимировича Григорьева, во главе судейской коллегии утвердили меня, и я исполнял эти обязанности четыре года. Затем во главе судейской коллегии стал Лев Александрович Гуманков из Москвы. Шли годы. Уходили одни, приходили другие. Девятнадцать раз с небольшими перерывами я работал в составе судейских коллегий «Кубка Онего», во главе которых стояли: Николай Владимирович Григорьев, Лев Александрович Гуманков, Валерий Александрович Малиновский, Икар Васильевич Рискин, Ростислав Александрович Новодережкин. Пропуски в этих судействах были связаны не только с моей производственной деятельностью, но и с частыми моими выездами на судейство соревнований в другие места. Пришлось судить зональные, финальные соревнования в Воронеже и Мариуполе, Дубне и Куйбышеве, Калининграде и Таганроге … Подготовка проведения соревнований крейсерских яхт включает в себя решение самых разнообразных вопросов: обеспечение судейскими судами, заправка газовых баллонов для камбузов, обеспечение продуктами, подготовка мест стоянок яхт, обеспечение бытовых условий, решение конфликтных ситуаций с судоходной инспекцией, доставка яхт к месту соревнований и прочие. Следует отметить, что никто из должностных лиц, от которых зависело решение тех или иных вопросов, никогда не отказывался нам помочь. Добрых слов заслуживает Валентина Зугрова из горпродторга, Геннадий Слепухин из газонаполнительной станции, Александр Кережин — судоходная инспекция, конечно, Иван Порозенко — грузовой порт и Александр Левашов — пассажирский порт … Особая благодарность начальнику морского клуба ДОСААФ Виктору Михайловичу Шишмолину, начальнику лодочной станции Олегу Чижу, Евгению Сумбергу. Из года в год росла популярность соревнований на «Кубок Онего», расширялся круг гостей. На наши гонки приезжали яхтсмены Архангельска и Жданова, Ленинграда и Череповца, Москвы и Чебоксар, Екатеринбурга и Харькова и других городов. Последние годы постоянным участником «Кубка Онего» является финская яхта «Розана». Своего пика соревнования на «Кубок Онего» достигли в 1983 году, когда на старт вышли 163 яхты! А число спортсменов составило почти 700 человек! Как только в Карелии, а точнее в Петрозаводске, появились крейсерские яхты, в гонках на «Кубок Онего» стали участвовать и наши яхтсмены. Самострой «Укко», польские «Ахто», «Сариола», «Руна», включились в борьбу за призы. Первым из карельских яхтсменов, взошедшим на верхнюю ступеньку пьедестала почета, был экипаж яхты «Руна» Карельского филиала академии наук с капитаном Всеволодом Тимаковым. В последующие годы успешно выступали экипажи «Хелми», «Ветер». С 1979 года к гонкам подключились и Кондопожские яхтсмены. Но их яхты пока не могут на равных бороться с лидерами. За многие годы проведения соревнований произошло немало неприятных и курьезных случаев. Несколько из них связаны с яхтой капитана Евграфа Евграфовича Смирнова. Перестроенная из гоночного «Дракона» яхта «Былина» участвовала в «Кубке Онего» с первого года проведения соревнований. Однажды налетевший шквал сломал мачту. Добравшись до берега экипаж, вырубил сосну, обвязал снастями, поднял паруса и пришел к финишу. На следующий год во время гонки у них сломалось перо руля. Вместо него была использована слань (часть настила в каюте). С этой же яхтой связан и самый анекдотичный случай. Закончив гонку, яхта подошла на швартовку к пирсу в Ялгубе. Стоя на носу яхты, матрос подал на берег трос, чтобы его закрепили на пирсе. Паруса не были убраны, и под действием ветра яхту стало отжимать от пирса. Матрос не заметил, что одна нога попала в кольцо троса, трос из растительных волокон, не стальной. При натяжении трос скользнул по ноге и поранил ее. Появилась кровь. Капитан яхты с возгласами: «Врача, скорей врача!» поднялся на пирс. Но его встретил … взрыв хохота. Объяснилось все просто: в своей повседневной жизни Евграф Евграфович работал главным врачом районного отделения скорой помощи Москвы, а тут не секундочку забыл, что сам он и есть врач, да не простой, а с большим опытом. Это очень показательный пример. В парусе все равны. Занимаясь парусным спортом люди, забывают, кто они в жизни, сколько им лет. Поэт сказал: «Любви все возрасты покорны». Это высказывание целиком и полностью можно переадресовать Его Величеству Парусу. Вот пример: самому молодому яхтсмену, прошедшему кругосветку было 15 лет, он же ныне сэр Чичестер последнюю свою кругосветку совершил в 75 лет! И на наших соревнованиях зачастую можно увидеть капитаном яхты студента, а матросом в команде - ученого мужа. Командует яхтой рядовой рабочий, а его команды исполняет руководитель предприятия. Люди самых разных профессий и знаний с одинаковым старанием драят палубу, красят корпус, ремонтируют паруса. Яхтсмен должен уметь все: пилить и строгать, шить и клеить, красить и готовить еду. Наш девиз –самообслуживание. Занятие парусным спортом прекрасная школа для молодежи. Где еще кроме специальных знаний по лоции и навигации, можно обрести знания и опыт в самых разных областях нашей жизни. Сочетание — солнце, воздух и вода, плечо товарища по экипажу, случающиеся экстремальные ситуации — самая лучшая школа жизни. Не случайно, что из числа наших яхтсменов выросли известные и уважаемые в Карелии люди: заслуженный изобретатель республики Руслан Николаевич Яковлев; заместитель президента Карельского филиала Академии наук Анатолий Дмитриевич Сорокин, директор консервного завода в Водлозере Андрей Альфредович Бекман, полковники Владимир Иванович Леонов и Геннадий Владимирович Михайлов; три брата - три профессиональных военных моряка Юрий, Валерий, Анатолий Никандровичи Некрасовы — все капитаны первого ранга; капитаны дальнего плавания торгового флота Алексей Эдуардович Кузнецов, Игорь Русланович Яковлев… Когда одевали в гранит городскую набережную Петрозаводска, снесли все сооружения Морского клуба ДОСААФ. Красиво говоря, гранит набережной лег мертвым якорем на гребле, водномоторном спорте, морском многоборье — все они базировались в Морском клубе. Только яхтсменам на более, менее солидных яхтах удалось найти пристанище в клубе водного туризма. Увы, но юношеские водные виды спорта там разместить было негде. На сегодняшний день в городе только клуб «Норд — Вест» ведет работу по вовлечению молодежи в парусный спорт. Но разрыв между молодежью, занимающейся на детских швертботах, и людьми старших возрастов, выступающих на крейсерских яхтах, огромен. Нет преемственности поколений, нет передачи опыта и навыков. Будем надеяться, что после постройки «Гранд Отеля», городские власти обратят на это внимание, ибо лицо города не только проспект Ленина, площадь Кирова, площади и скверы, но и прекрасный водоем, на берегу которого стоит наш родной город. И очень обидно, что на голубом просторе залива не видно ни белого паруса, ни гребной удалой лодки. Широкие шаги новой жизни, как и многое другое, столкнули с дороги и утопили водный спорт. Гранитная набережная поглотила здание и пирс Морского клуба ДОСААФ, а вместе с ними были похоронены: гребля, водномоторный спорт, морское многоборье. Нет базы! Только яхтсмены успели поднять паруса, и нашли приют у причала клуба любителей водного туризма. Условия их обитания весьма далеки не только от нормальных, но даже вообще от терпимых. Но приспосабливаются, как сироты при мачехе. Канули в Лету и праздники на воде. На голубом просторе залива не видно ни шлюпок, ни яхт, разве что промелькнут паруса во время проведения регаты — 10-15 дней в году. А дальше - тишь и благодать. Воистину, белеет парус одинокий… Никто и никогда не скажет, когда и где был поднят на мачту первый на земле кусок крепкой парусины. Он, Его Величество Парус, всегда был, есть и будет увлекать людей в дальние моря, навстречу новым землям, новым неизведанным странам. За долгие годы занятий водными видами спорта я неоднократно был свидетелем различных смешных, поучительных и печальных событий. Начну с радостного, поучительного для начальников всех рангов случая. В 1979 году на «Кубок Онего» пришла яхта «Шаман» из Чебоксар. Капитан яхты Владимир Кычкин на заседании мандатной комиссии прямо заявил: - Я обязан гонки выиграть и получить звание мастера спорта. Директор завода под это обязательство обещал приобрести новые яхты… Владимир настолько умело и уверенно управлял своим «Шаманом», что уверенно выиграл все пять зачетных гонок, выполнил норматив мастера спорта и следующим летом, направляясь на «Кубок Балтики» на новой польской яхте «Л-6», специально зашел в Петрозаводск и сообщил, что директор завода, слово свое сдержал. Теперь пойдет рассказ о том, что с нашим Онего, шутки плохи. На заре развития паруса швертботы классов «Финн», «Летучий голландец», «М» после выхода в озеро всегда поднимались из воды, и каждая лодка имела свое определенное место на пирсе, где устанавливался кильблок. Практически ежегодно летом Онего показывает свой нрав. Двадцать минут достаточно, чтобы от штиля озеро перешло в шторм и наоборот. Итак, однажды группа швертботов возвращалась от Лой-острова, и их настиг северный ветер. Яхты сбросили паруса и под рангоутом пошли прямо к клубу. Волна появилась такой высоты, что уже заливала пирс. Все укрылись за зданием клуба, а Виктор Фролов на «финне» направился прямо к пирсу. Он так рассчитал ход лодки и длину волны, что эта самая грозная волна подняла швертбот над пирсом и опустила его прямо на кильблок. Маневр, что тут говорить, получился эффектным, однако Фролов был наказан, так как подвергал опасности не только яхту, но и свою жизнь. Двенадцатого июня 1966-го года проводились выборы в Верховный Совет СССР. Как было модно в те годы, группа яхт – килевая «Наяда», «Звездный», четыре швертбота «М», всего около 30 человек, в основном учащиеся, под моим командованием вышла с агитационным походом в Ялгубу. Вышли мы утром в субботу – 11 июня. Благоприятная погода, умеренный ветер, позволили благополучно достичь чудесного поселка Ялгуба. После обеда провели футбольный матч против сборной поселка, а к вечерней дойке отправились с экскурсией, на ферму. Доярки радушно принялись угощать нас парным молоком. Но почти все отказались. Почему? Не привыкли городские дети к подобным деликатесам, да и коров многие ребята видели впервые. В воскресенье утром, отдав свои голоса на поселковом избирательном участке, отправились обратно. Было решено зайти на головной Ивановский остров, чтобы приготовить обед. Все участвующие в походе яхты были сугубо гоночные и на них приготовить что-либо, кроме бутербродов было невозможно. К концу обеда заметили - небо с севера затягивают черные тучи. Быстро вышли в залив. Воспользовавшись быстрыми ходами яхты «Звездный» ее рулевой успел уйти к Зимнику. Остальные тесной группой шли по кратчайшему направлению в Петрозаводск. На середине залива нас встретил катер «Янтарь» под командованием Олега Ивановича Чижа. Уже во всю на озере работал северный ветер, поднималась крутая волна. Все четыре швертбота были взяты на буксир. На них остались только по одному человеку на руле. Остальных членов экипажей мы перевели на катер. Правила буксировки яхты запрещают одновременно буксировать швертботы и килевые яхты. «Наяда» пошла дальше своим ходом. Швертботы благополучно добрались до базы, была сломана ветром всего лишь одна мачта. Резко усилившийся ветер, разорвал на «Наяде» паруса, которые не успели убрать. Завели на мачту обрывок паруса, этакий носовой платочек, как мы говорим, и под ним пришлось уходить по ветру в сторону Деревянских островов. Но хода и запаса высоты не хватило. Красавицу «Наяду» несло на каменную гряду. Приготовили спасательные принадлежности. На борту яхты кроме меня находились моя жена, двое малолетних сыновей и два школьника, этак лет по пятнадцать. К сожалению, имя одного старшенького в памяти не осталось, так как больше он в клубе не появлялся, а второй, Сева Тимаков с честью выдержал испытание. Уже, будучи капитаном яхты «Руна» Сева первым из наших карелов выиграл «Кубок Онего». А в тот вечер Всеволод принял настоящее крещение. Яхту понесло на камни, киль чиркнул по дну. Вторая волна подняла яхту и перенесла ее через камни. Все вздохнули с облегчением. Оказавшись на глубокой воде, мы завели два якоря и отстаивались до утра. К утру, непогода стихла, и нас нашел, взял на буксир и доставил на базу клубный катер. Выходивший на поиски ночью буксирный теплоход « Нарьян Мар», нас обнаружить не смог. Да и не мудрено: белый корпус яхты, белые буруны волн – все сливалось. И хорошо что не обнаружил, он подойти бы не смог из-за каменной гряды. Если случалось выходить благополучно из сложных ситуаций, то в простой обстановке, к сожалению, происходят трагические, непредвиденные случаи. Единственный такой случай за всю историю моей морской практики произошел уже в конце 1970-х годов. Осенью, в сентябре, две яхты направились на остров Суйсари. Пройдя через Никольский пролив, легли курсом на север. Предстоял долгий путь одним галсом. Борис Воронов пошел на нос яхты, чтобы заменить парус, зацепился ногой за шкот, потерял равновесие и через релинг упал за борт. Сентябрь, поздний вечер, тяжелая одежда - болотные сапоги, меховая куртка. К тому же явное нарушение правил безопасности: на палубе все члены экипажа обязаны работать в спасательных жилетах, вот слагаемые трагедии. Яхту развернули, за борт прыгнул Александр Кузнецов. Но все усилия не принесли успеха. Борис утонул. … В этом, 2006 году, будет проводиться 35-ая юбилейная регата. Карелия представит пять экипажей. Наши самые большие надежды на экипажи капитанов Владимира Лукина, Дмитрия Никуличева из Петрозаводска, Большакова из Кондопоги. Пожелаем им традиционно попутного ветра. Пусть шумит и играет Парус, радуя и волнуя сердца молодых, пришедших нам на смену. г. Петрозаводск. 2006 год. Коротко об авторе.Эдуард Евгеньевич Кузнецов родился 19 сентября 1936-го года в Петрозаводске. Окончил десятилетку. Учился в Петрозаводском государственном университете. Служил в армии, в Мурманске. Вся трудовая деятельность прошла на предприятиях Промстройматериалов Карелии. Греблей начал заниматься с 1952-го года. Имеет первый спортивный разряд по гребле. Участник Спартакиады народов СССР 1956-го года и Спартакиады народов РСФСР 1959-го года по гребле. С 1961-го года активно занимался парусным спортом. Имеет первый спортивный разряд по парусному спорту, яхтенный рулевой первого класса. С 1973-го года судья республиканской категории. Участник Спартакиады народов РСФСР по парусу в 1971-ом году в Ленинграде. В 1970-е годы был избран Председателем федерации парусного спорта Карелии. Эту должность занимал 12 лет. Вел активную учебную, тренерскую работу. Воспитал трех мастеров парусного спорта и четырех мастеров спорта по морскому многоборью. С детских лет Э.Е.Кузнецов приобщал к парусу старших сыновей. Владимир первым из Карельских яхтсменов получил звание мастера спорта СССР по парусу, Алексей стал профессиональным моряком, сейчас ходит капитаном корабля. По стопам деда пошел и внук – Евгений закончил Петрозаводское речное училище и работает штурманом. Династия Кузнецовых продолжается. |
